Красноармеец Иван Розум сражался в немецком тылу 29 месяцев. Он участвовал в вооруженных налетах на вражеские заставы и гарнизоны, вел большую разведывательную работу. Когда мы попросили рассказать Розума самый запоминающийся ему эпизод, он рассказал о том, как столкнулся лицом к лицу со смертью и как ушел от нее, победив врагов.
        Железнодорожник Иван Розум встретил войну в Минске. Первые германские самолеты с ревом пронеслись над этим городом. Отсюда начался военный путь штатского человека. Много воды утекло с того дня, как надел Розум армейскую форму, как ушел с отрядом специального назначения в тыл противника,
        В этот день отважного и смекалистого бойца постигла неудача. Он пришел на станцию С., чтобы помочь военнопленным уйти из лагеря. Вначале все шло хорошо, но потом часовые, как по команде, вскинули ружье, закричали, засвистели. Пришлось Ивану вернуться в лес.
        Конечно, приятного мало в том, что задание не выполнено. Но делать было нечего. Нужно было временно отступить, чтобы потом с новыми силами обрушиться на врага. Так учил командир. И, вспомнив эти слова, Розум немного успокоился.
        Он шел по лесной просеке мимо смолокуренного завода. Хотелось есть, и запах жилья манил солдата. Но Розум знал, что немцы могли поджидать его за покосившимися постройками завода. Розум сошел с дороги и пошел, приминая невысокий кустарник.
        И вдруг со всех сторон затрещали короткие очереди, загремели выстрелы, раздались выкрики: «Хальт! Хальт!». Розум понял по залпам, что попал в ловушку, что немцы его уже почти окружили. Одним движением он сбросил полушубок и, отстреливаясь из пистолета, бросился туда, откуда не слышны были выстрелы. Он выпустил две обоймы патронов, метнул три гранаты. Но немцы не прекращали вести огонь и охрипшими голосами орали на весь лес. Розум бежал. Он знал одно, что нужно уйти, куда угодно, но только не попасть в плен. Плен — это пытки и позорная смерть. Пуля обожгла ему кисть правой руки. Пистолет выпал. Он был обезоружен, но все еще продолжал бежать, спотыкаясь, петляя между деревьями. Оставалась еще одна граната. Окровавленной рукой он недалеко бросил ее, укрываясь под толстым дубом от осколков. И в этот момент на него навалились сзади фрицы, скрутили руки и повели.
        «Конец... Конец», — повторял он, не задумываясь. Но это продолжалось всего несколько секунд. Розум снова совладал с собой и начал напряженно думать об одном — как уйти, как вырваться.
        На поляне показалась тригонометрическая вышка. На перекладинах покачивались три трупа, рядом лежала солома, побагровевшая от крови. Вот что ждет Розума: пытки и смерть, пытки и смерть...
        — Кто такой? Откуда? —
начал допрос переводчик.
        Иван Розум рассказал, что идет на заработки, что один остался от разбитой части.
        — Сколько вас здесь? Отвечай, — в упор спросил немец с наглыми глазами.
        Иван Розум понял, что от его воли зависит жизнь всего отряда, он понял, что должен молчать, что немцы не должны даже по намекам понять, где в этом районе действуют десантники. И он твердо ответил:
        — Я здесь совсем один...
        Немцы не верили. Они обступили пленника. Ударами в живот свалили его на солому и, обессиленного и окровавленного, стали избивать прикладами. Розум молчал. Томительно долго тянулось время.
        — Отвечай! — закричал переводчик. — Видишь, трое уже висят, четвертым будешь...
        И сразу же после этих слов из-за дерева показался немец с петлей в руках. Он шел прямо к Розуму. Шатаясь, Иван приподнялся. Его за руки держали два огромных немца. На миг он увидел себя на перекладине, почувствовал холод петли. И ему нестерпимо захотелось жить и бороться, захотелось гнать немцев, истребить их всех до единого. Жить ему захотелось, как никогда.
        Что могли с ним в это мгновение сделать немцы? Одним рывком Иван отбросил их в сторону и побежал. Он не думал о смерти в этот миг, когда почувствовал, что руки его свободны. Зигзагами, петляя, бежал он к лесу. Сзади слышались выстрелы, а он все бежал и бежал.
        Пуля пробила плечо, вторая рука повисла, как подрубленная. Только в лесу Розум остановился. Отдышался, повесил на ремень руку, под пенек зарыл документ. И пошел в лесную глушь.
        Розум знал, что уйти от немцев теперь не очень легко. Он знал, что они пойдут за ним по следам, но теперь он уже не боялся, что найдут на груди его шелковый лоскуток — партизанский паспорт. А за себя он был спокоен: слова не скажет.
        Колесил до рассвета в лесу, а когда, уже выбившись из сил, присел отдохнуть на пенек, ужаснулся: попал на поляну, откуда бежал. Качались на перекладине три трупа, лежала на земле побагровевшая солома. Карателей не было. Превозмогая боль, Розум улыбнулся:
        — Сволочи, трусы, уже разбежались. Боятся, что я приведу отряд...
        Розум потерял сознание. Очнулся он от прикосновения чьих-то рук. Над ним стоял седой старик. Розум был страшен: опухшее, окровавленное лицо и руки, разбитые ноги.
        Старик с трудом поднял его и принес в хату. Он был настоящим патриотом и спас жизнь советского воина. Через несколько недель крестьяне сообщили группе тов.Градова, что их боец Иван Розум лежит у них на хуторе. За ним пришли товарищи. Иван вернулся в лагерь. Его на руках принесли Мицкевич и Анатолий Чернов. Могучий организм не покорился болезни, и Иван Розум, несмотря на ранения, в первом же походе отказался от помощи. Он сам нес мешок и оружие. Он рвался в бой, он хотел мстить за свои муки, за муки народа.
        Человек, смотревший в глаза смерти, стал еще бесстрашнее. 29 месяцев в глубоком тылу врага он беспощадно уничтожал немцев и предателей. 29 месяцев красноармеец Иван Розум отлично выполнял все задания командования.

1944 г.