БАЛЛАДА О ТРУБКЕ

Над Волгой,
когда отпускали заботы —
и «мессер» не ныл,
и не портилась связь,—
вишневую трубку
                          окопной работы
мы ротой обкуривали не торопясь.

По кругу —
в пристрелянных три километра, —
по всей круговой обороне,
                                       она
ходила,
от снайперской пули и ветра
шершавой ладонью защищена.
 
Тогда,
в январе сорок третьего года,
дымок ее грел сталинградских солдат.
И звал ее «трубкою мира» комвзвода,
и знал ее мужество весь Сталинград.
— Еще подымим, — говорил он с
                                     усмешкой, —
и выкурим фюрера прочь из гнезда! —
Но вот —
это значит: «В ружье!» и «Не мешкай!» —
зеленой ракеты скользнула звезда.
И мы,
осыпая снежок сапогами,
за бруствер, землей перемерзлой шурша,
пошли семимильными чудо-шагами,
в бедро упирая приклад ППШ.
...Но пуля
печально в атаке пропела,
и рухнул комвзвода в окопе чужом.

А трубка?
А трубка вздохнула несмело —
и ожил дымок над степным рубежом.
И снова пошла колесить по планете,
мигая в строю золотым огоньком.
И где-то на Эльбе
мы с ней на рассвете
расстались,
                 гвардейским набив табачком.

 
На Эльбе стояла пора сувениров.
И негру —
                хорошему парню, видать, —
отдали мы трубку.
                           И с трубкою мира
хотелось нам мирное счастье отдать.

 
— Как думаешь, где наша трубка? —
                                                кого-то
спросил я из старых окопных солдат.
— Я видел, — сказал он. — Поль Робсон
                                               на фото
с такой же вишневой в Америке снят.

 
...Идет сталинградская трубка по кругу,
по кругу друзей.
                         И надежно она
от смертного лязга
                           и атомной вьюги
шершавой ладонью
                            защищена!